&nbsp;

Бем-Баверк, Евгений фон, Bohm-Bawerk, Eugen Von (1851 — 1914)

пятница, 20 октября 2023 г.

Если Менгер был отцом-основателем австрийской школы экономики, то Бем-Баверк был ее «апостолом Павлом»: он сделал больше, чем кто-либо другой для популяризации и публикации характерного австрийского подхода к экономическим проблемам. Однако, он внес и свой собственный вклад в данное направление, получивший название теории капитала и процента, основанной на «окольном» характере капиталоинтенсивного производства, и именно эта теория вскоре стала служить образцом австрийской экономической теории для иностранных читателей.

Возникла яростная дискуссия (даже с самим Менгером), которой Бем-Баверк упивался до самого конца, исписав больше страниц в защиту этой теории, чем он посвятил собственно ее исходной формулировке. Его замечательные полемические возможности были в дальнейшем продемонстрированы в работе «Конец марксистской системы» (1896), которая остается, — несмотря на ошибочную уверенность автора в том, что Маркс написал три тома «Капитала» в порядковой последовательности, — одной из наиболее сильных атак на марксистскую экономическую теорию из когда-либо предпринятых. Репутация Вем-Баверка на протяжении его жизни была такова, что его даже ставили рядом с Рикардо и Джевонсом, выше таких современников, как Маршалл, но его влияние уменьшалось с течением времени, а его теория капитала и процента, к лучшему или к худшему, пользуется сегодня незначительным вниманием.

Бем-Баверк родился в 1851 году в Вене, столице Австро-Венгерской империи. Он изучал право в Венском университете и получил свое первое место преподавателя в Университете Инсбрука в 1881. Он поступил на государственную службу в 1889 г. и три раза занимал должность министра финансов — в 1895, 1897 и 1900 годах. Он окончательно ушел из министерства в 1904 году и вернулся к научной деятельности в качестве профессора экономики в Венском университете, где и работал до конца своей жизни. Он скончался в 1914 году в возрасте 63 лет.

Не считая ряда ранних небольших работ, его первым важным произведением была книга «Капитал и процент» (1884) — кропотливая классификация более 100 авторов по пяти направлениям теории процента, демонстрирующая, что истинная природа процента ускользнула от них всех. С удивительной регулярностью те авторы, которые были ближе всего к подходу самого Бем-Баверка — Рикардо, Сениор, Джевонс и Менгер, — получали самую резкую критику с его стороны. Пять лет спустя он опубликовал свою собственную «Позитивную теорию капитала» (1889), написанную в большой спешке и опубликованную без окончательной редакции. Когда он вернулся к академической деятельности в 1904 году, большая дискуссия о его теории процента была в самом разгаре, при этом большая часть критики приходила из Америки. Вместо того чтобы тщательно просмотреть первое издание «Позитивной теории», Бем-Баверк сел за написание ответа каждому из своих главных критиков, просто добавив эти 14 «Критических замечаний» в качестве приложений ко второму (1909) и третьему (1912) изданиям «Позитивной теории».

Теория процента Бем-Баверка проводила четкое различие между происхождением процентных платежей и реальным определением процентной ставки — между, если можно так сказать, вопросами «почему?» и «как?» в отношении процента. Процент возникает из процесса передачи в виде ссуды текущего дохода в обмен на обещание будущего дохода, то есть отдельные члены общества, видимо, готовы заплатить надбавку к текущему доходу за привилегию располагать им, как если бы они обладали им в будущем. Вопрос «Почему ставка процента является положительной?» может быть выражен на языке Бем-Баверка следующим образом: «Почему люди готовы предоставить определенное количество благ в настоящем, только если они могут быть уверены, что в будущем они получат обратно большее количество благ данного вида и качества?». Его ответ состоял в том, что существуют три «основания» или причины, по которым люди обычно предпочитают блага в настоящем благам будущим. Первые две причины являются психологическими и могут быть суммированы в известной фразе «позитивные временные предпочтения»: люди имеют обыкновение по разнообразным убедительным причинам переоценивать будущие ресурсы и недооценивать будущие потребности. Третья причина более трудна для понимания: это «техническое превосходство современных товаров над будущими товарами». Под этим он понимал не просто физическую производительность капитальных благ, но также то, что они являются и источником ценности. Инвестирование капитала всегда подразумевает увеличение продолжительности производственного периода, который обычно приносит положительный доход после вычета затрат на создание и поддержание в рабочем состоянии капитальных благ. Но эти чистые доходы от косвенного, «окольного» производства, сами являются убывающими. Таким образом, чем дальше от нас отстоит момент любой инвестиции, тем меньше ее ценность для инвесторов. Короче говоря, считал Бем-Баверк, чистая физическая производительность капитала сама по себе создает надбавку к стоимости благ в настоящем независимо от первых двух оснований для существования позитивных временных предпочтений.

Этот вывод стал причиной большей части разногласий по поводу теории капитала австрийской школы. Большинство критиков ограничивались доводом, что первые две причины процента создают дополнительный спрос на потребительские кредиты, тогда как третья причина создает дополнительный спрос на производственные кредиты, а все три причины в совокупности создают положительную ставку процента. Более того, критики возражали против энергичного отказа Бем-Баверка от того, что его теория процента была просто замаскированной старой теорией процента на основе производительности, предложенной Тюрго, дополненной теорией процента с позиции временных предпочтений Сениора. Бем-Баверк всегда настаивал, что земля и труд являются единственными «подлинными», не воспроизводимыми факторами производства, и что капитал является «производительным» или промежуточным фактором, предложение которого строго зависит от земли и труда, затраченных на его производство в прошлом. Иными словами, не капитал, а именно инвестирование земли и труда в капиталистическое «окольное» производство является производительным.

Кроме того, когда Бем-Баверк в последней части «Позитивной теории», наконец, пошел дальше вопроса о том, почему ставка процента обычно положительна, чтобы выяснить, как на самом деле определяется ставка процента, его аргументация неожиданно сводится к старой классической доктрине фонда заработной платы. Экономика состоит из капиталистов и рабочих, и единственным капиталом является оборотный капитал, то есть приобретенные на заработную плату блага вложены в дело, чтобы связать их на время производственного периода. Утверждается, что этот фонд заработной платы является фиксированным по объему в рамках технических условий производства. При ставке процента, равной 0, капиталисты имели бы неопределенный спрос на сегодняшние товары, приобретаемые с помощью заработной платы, чтобы заплатить своим рабочим. Таким образом, ставка процента растет до тех пор, пока весь фонд заработной платы не используется на удлинение среднего периода производства. Следовательно, равновесная ставка процента определяется предельным продуктом самого длинного из принятых производственных периодов.

Контраста между жесткой критикой Бем-Баверком всех остальных теорий процента, тщательным определением вопроса, почему процент должен вообще быть положительным, и окончательной формулировкой довольно слабой теории о том, как в действительности определяется процентная ставка, было достаточно, чтобы разочаровать даже тех, кто первоначально был благожелательно расположен к его аргументации. Виксель сделал все возможное, чтобы переформулировать теорию процента Бем-Баверка и освободить ее от определенных технических ошибок, но большинство экономистов потеряли к ней интерес, особенно после книги Фишера «Теория процента» (1907), которая успешно заново сформулировала всю проблему в терминах общего равновесия как взаимодействие между «готовностью» и «возможностью», тем самым отказавшись от опоры Бем-Баверка на сомнительную концепцию измеряемого «производственного периода».

Литература:

J. Schumpeter, Ten Great Economists from Marx to Keynes (Oxford University Press, 1951); E. Kauder, Bohm-Bawerk, Eugen von, International Encyclopedia of the Social Science, vol. 2, ed. D.L. Sills (Macmillan Free Press, 1968).

См. также:

Eugen von Böhm-Bawerk (The History of Economic Thought website)

Евгений фон Бём-Баверк. Основы теории ценности хозяйственных благ

ОЙГЕН БЕМ-БАВЕРК. К ЗАВЕРШЕНИЮ МАРКСИСТСКОЙ СИСТЕМЫ

В.С.Автономов. Австрийская школа и ее представители

Евгений фон Бём-Баверк. Основы теории ценности хозяйственных благ , Часть II. Теория объективной меновой ценности

Марк Блауг. Бем-Баверк, Евгений фон

Альтернативные взгляды на рынок и его строение (В.М.Гальперин, микроэкономика, 12А)

Андрей Заостровцев. История и развитие: трактовка австрийской экономической школы

В.М.Гальперин. Цена как статистическая характеристика рынка, глава 2, приложение 2а (в связи с конным рынком Бём-Баверка)

Заметки см. Карл Менгер и далее)

Eugen von Böhm-Bawerk (New World Encyclopedia)

Ланге, Оскар, Lange, Oskar (1904 — 1965)

понедельник, 16 октября 2023 г.

Карьера Оскара Ланге разбивается ровно на две части: американский этап до Второй мировой войны, на протяжении которого он внес важный вклад в экономический мейнстрим, не скрывая при этом своих симпатий к марксизму; и польский этап после войны, во время которого он пропагандировал недогматическую версию марксизма, использующую все современные экономические инструменты. Его наиболее известной работой была статья в двух частях «Об экономической теории социализма» (On the Economic Theory of Socialism), опубликованная в 1936-37 гг., где он постарался построить модель рыночного социализма, при которой управляющие заводами следовали бы модели максимизации прибыли за счет выравнивания цен и предельных затрат производства, в то время как органы экономического планирования боролись бы за баланс спроса и предложения, используя метод проб и ошибок, а конечным результатом их совместной деятельности должно было стать достижение всех эффективных результатов полностью конкурентной экономики при одновременном устранении безработицы, монополий и социального неравенства, свойственных капитализму. Эта работа вскоре стала рассматриваться как убедительный ответ на возражения Мизеса-Хайека о невозможности рационального планирования при социализме, тем самым снабдив экономистов удобной доктриной о том, что сама по себе стандартная теория совершенной конкуренции не зависит от частной или общественной формы собственности. Аргументация Ланге была не новой: за 40 лет до него об этом говорили такие непоколебимо ортодоксальные экономисты как Бароне, Парето и Визер. Ирония всех этих предложений была правильно подмечена Шумпетером: экономическую теорию социализма следует искать не в трудах Маркса, а в писаниях «буржуазных» экономистов.

Последующие поколения испытывали все возрастающие сомнения в теории рыночного социализма Ланге, которая, подобно ортодоксальной теории цен, из которой она выросла, является чрезвычайно точной в отношении характера окончательного равновесного состояния после того, как все экономические силы исчерпают себя, и совершенно неясной в отношении природы реального процесса, благодаря которому экономика продвигается в направлении окончательного равновесия. Почему менеджеры должны максимизировать долгосрочные прибыли, а не свой собственный доход, и за чей счет будут финансироваться убытки, вызванные неудачными инвестициями? Сам Ланге после войны придерживался других мыслей о своей прежней программе для социалистического государства, признавая, что необходим не столько «социалистический экономике», сколько «Политическая экономия социализма» (The Political Economy of Socialism, 1958). Тем не менее, в «Политической экономии» (1958) — первом томе из задуманного в трех томах послевоенного трактата, адресованного читателям Восточной Европы — он попытался продемонстрировать сохраняющуюся уместность применения маржиналистских принципов к анализу экономик с централизованным планированием. Когда книга была впервые опубликована, ее приветствовали как первую настоящую попытку объединения марксистской и «буржуазной» экономических теорий, знаменующей конец эпохи сталинизма в экономиках Восточной Европы. Увы, идеи этой книги не получили развития ни у Ланге, ни у других экономистов из Советского блока, и экономическая теория в Польше, Венгрии и России осталась столь же отделенной от западной экономической теории в 1980-х годах, как и в 1950-х.

Ланге родился в городе Томашов, Польша, в 1904 году, получил степень магистра юриспруденции в 1927 г. и степень доктора права в 1928 г., обе в Краковском университете. После короткого периода учебы в Лондонской школе экономики (1929-30), в 1931 году он стал лектором Краковского университета. В 1935 году он оставил Европу, чтобы занять место преподавателя в Университете Мичигана, отметив свое прибытие первой статьей на английском языке «Марксистская экономика и современная экономическая теория» (Marxian Economics and Modern Economic Theory, 1935), содержащей классическое описание той пропасти, которая их разделяет. В 1943 году он стал профессором Чикагского университета, опубликовав свою последнюю крупную работу на английском в 1944 г. под заголовком «Гибкость цен и занятость» (Price Flexibility and Employment). В этой теоретической работе он попытался трактовать кейнсианские вопросы с помощью микроэкономических средств теории общего равновесия.

В 1945 году вновь созданное коммунистическое правительство Польши назначило Ланге послом в США, а на следующий год — делегатом от Польши в ООН. Однако, когда в 1947 г. события в Польше приняли резкий поворот в сторону сталинской ортодоксии, Ланге был отозван в Польшу и назначен на незначительный академический пост. К 1955 г., когда политическая атмосфера в Польше снова изменилась, он быстро продвинулся до профессора статистики в Варшавском университете и председателя Польского государственного экономического совета. В эти последние годы он сделал ряд публикаций на польском языке и написал несколько «Очерков об экономическом планировании» (Essays on Economic Planning, 1963), относящихся к проблемам планирования в странах третьего мира.

Литература:

S. Wellisz, Lange, Oscar, International Encyclopedia of the Social Sciences, vol.8, ed. D.L. Sills (Macmillan Free Press, 1968).

См. также:

Oskar Ryszard Lange (The History of Economic Thought website)

S. Ganguli. Oskar Lange: The Complete Social Scientist

Оскар Ришард Ланге (1904-1965), The New Palgrave Dictionary

Праксеология и теория программирования (Оскар Ланге. Оптимальные решения)

Общие основы теории программирования (Оскар Ланге. Оптимальные решения)

Мальтус, Томас Роберт, Malthus, Thomas Robert (1766 — 1834)

воскресенье, 15 октября 2023 г.

Наиболее известным представителем общественных наук XIX столетия был не Давид Рикардо, и не Карл Маркс, но Роберт Мальтус. По существу, его известность опиралась на одну большую работу, «Опыт о законе народонаселения и его воздействии на будущее улучшение общества с замечаниями о построениях Годвина, Кондорсе и других писателей» (An Essay on the Principle of Population, As It Affects the Future Improvement of Society; With Remarks on the Speculations of Mr. Godwin, M. Condorcet, and Other Writers, 1798). Мальтус был не первым автором, который обратил внимание на очевидный факт, что рост населения в конечном счете ограничен предложением продовольствия. Но он был, по существу, первым, кто донес это до читателей при помощи простой и яркой метафоры: население, когда ему позволено расти без ограничения, увеличивается в геометрической прогрессии, в то время как предложение продовольствия может в лучшем случае увеличиваться в арифметической прогрессии. Итак, каким бы ни был реалистичный темп роста предложения продовольствия, беспрепятственное увеличение численности человечества должно быстро привести к тому, что останутся только «стоячие места». Обрисованный им контраст между двумя видами математической прогрессии был доводом такой же гипнотически убеждающей силы, как хороший рекламный слоган. Очень легко было понять, что даже самая маленькая конечная сумма, возрастающая по самой низкой ставке сложного процента должна, в конечном счете, опередить даже самую большую возможную конечную сумму, возрастающую по самой высокой ставке простого процента.

Значительное влияние этой работы было обусловлено как общими следствиями ее идей, так и непосредственно основным сильным тезисом. Руссо, Годвин и Кондорсе — три автора из многих, кого упоминал Мальтус — считали, что доброй воли и образования достаточно для установления совершенного социального порядка. Основной целью работы Мальтуса было опровержение их утверждений. Бедность имела свои корни не в социальных и политических институтах, а в различии между темпами роста населения и предложения средств к существованию. Кроме того, ничто не могло сдержать темп роста населения, кроме добровольного ограничения размера семейства самими бедными. Таким образом, Мальтус одновременно объяснил существование бедности, подверг сомнению панацеи, предлагаемые мечтательными реформаторами, и предоставил критерий решения всех вопросов политики в отношении “трудовой бедноты”. Поэтому неудивительно, что Мальтус мгновенно достиг широкой известности, однако столь же мгновенно его постигла дискредитация. Поскольку теория народонаселения Мальтуса рационализировала теорию заработной платы как средств к существованию, с которой соглашались все современные экономисты (заработная плата всегда будет иметь тенденцию к уменьшению до уровня, требуемого для выживания рабочих, потому что высокая заработная плата стимулирует увеличение темпов роста населения), Мальтус стал олицетворять собой «мрачную науку» политической экономии, которую презирали столь многие реформаторы и ученые. Впоследствии, когда они нападали на экономическую науку, роль «злодея» часто отводилась именно Мальтусу, а не Адаму Смиту или Рикардо.

Мальтус в конечном счете преобразовал свой первоначальный очерк из 50 тысяч слов в полномасштабный трактат по демографии, содержащий приблизительно 250 тысяч слов. В ходе этого преобразования он фактически полностью отказался от своих первоначальных тезисов. Ранее он утверждал, что обычно увеличение населения сверх пределов, обусловленных предложением продовольствия, сдерживается естественными препятствиями (война, голод или мор, которые поддерживают на высоком уровне показатель смертности) или превентивными факторами (аборты и детская смертность, которые уменьшают темпы рождаемости), и оба эти вида препятствий он считал проявлением “нищеты и пороков”. Теперь же он признал, что рост населения может также сдерживаться “моральными ограничениями”, такими, как увеличение возраста вступления в брак, сопровождаемое строгим сексуальным воздержанием до брака. Этому специфическому профилактическому препятствию было позволено остаться без неодобрительного ярлыка. Хотя Мальтус всегда оставался глубоким пессимистом по поводу способности человечества регулировать собственную численность моральными ограничениями, добавление этой концепции несколько просветляло слишком уж темные и мрачные тона его рассуждений, а также давало возможность истолковывать любые неблагоприятные с точки зрения основной концепции эмпирические свидетельства.

Сам Мальтус, подобно почти всем деятелям той эпохи, считал меры по ограничению рождаемости не просто нравственно недопустимым явлением, но по существу греховным. Однако по прошествии нескольких десятилетий после его смерти представители движения за ограничение рождаемости ухватились за его теорию народонаселения, чтобы оправдать свои действия, называя себя неомальтузианцами. Так, по иронии судьбы, теория народонаселения Мальтуса в конечном счете стала центральным принципом платформы почти всех викторианских реформаторов. Однако в первой четверти XX столетия мальтузианский призрак перенаселенности уступил место кейнсианскому призраку недонаселенности, и влияние Мальтуса уменьшилось. После Второй мировой войны проблема развивающихся стран снова сделала теорию Мальтуса востребованной, давая ей новую жизнь.

В то время как известность Мальтуса при жизни была обусловлена в основном его теорией народонаселения, современная репутация Мальтуса среди экономистов основана больше на его возражениях против закона рынков Сэя и современной ему рикардианской доктрины невозможности общего перенасыщения товарами. Кейнс приветствовал Мальтуса как предшественника, и велись бесконечные споры о том, были ли взгляды Мальтуса относительно перенасьпцений товарами — или, как мы в настоящее время говорим, депрессий деловой активности — в его «Принципах политической экономии» (Principles of Political Economy, 1820) простым смешением идей или удивительно проницательным предвидением проблемы недостаточности эффективного спроса.

Роберт Мальтус родился в 1766 году, за 10 лет до публикации Смитом «Богатства народов», и всегда считал себя учеником Адама Смита. Получив частное образование, он поступил в Колледж Иисуса в Кембридже и окончил его в 1788 году с ученой степенью по математике. Мальтус принял духовный сан в 1797 году и в течение непродолжительного периода держал небольшой приход. Он женился в 1805 и вскоре после того был назначен профессором современной истории и политической экономии в Колледже Ост-Индской компании в Хейлибери, первое назначение такого рода в Англии. Он умер в 1834 году, в год отмены старого Закона о бедных и принятия нового, который, можно сказать, был вдохновлен его произведениями. Помимо своего «Опыта о законе народонаселения и его воздействии на будущее улучшение общества» (Ап Essay on the Principle of Population, As It Affects the Future Improvement of Society, 1798), он издал ряд менее значительных, но существенных публикаций по экономическим вопросам, например, «Исследование о природе и возрастании ренты» (An Inquiry into the Nature and Progress of Rent, 1815), «Мера ценности: изложение и пояснения» (The Measure of Value Stated and Illustrated, 1823) и «Определения в политической экономии» (Definitions in Political Economy, 1827).

Литература:

D.V. Glass (ed.), Introduction to Malthus (Watt, 1953); G.F. McCleary, The Malthusian Population Theory (Faber & Faber 1953); P. James, Population Malthus: His Life and Times (Roudedse & Kegan Paul, 1979).

См. также:

Rev. Thomas Robert Malthus (The History of Economic Thought website)

Т.Р. Мальтус. «Опыт народонаселения …»

Д.Р. Уэйр. Теория народонаселения Мальтуса (The New Palgrave)

Жид, Рист. Пессимисты

Блауг М. Население, убывающее плодородие и рента

МАЛЬТУС, ТОМАС (Словарь Коллинза)

Сэй, Мальтус, Милль (заметки)

Марк Блауг. Мальтус, Томас Роберт

Thomas Robert Malthus (Encyclopedia, Science News & Research Reviews)

Ман, Томас, Mun, Thomas (1571 — 1641)

четверг, 12 октября 2023 г.

Для тех, кто хочет прочитать типичную работу сторонника системы меркантилизма, трудно посоветовать что-то лучшее, чем труд Томаса Мана «Богатство Англии во внешней торговле» (England's Treasure by Forraign Trade), написанный в 1628 году, но изданный посмертно только в 1664 году. Во всяком случае, Адам Смит расценил эту работу как великолепный репрезентативный пример из большого количества подобной литературы: «Название книги Мана, — писал он, — стало фундаментальным принципом в политической экономии не только Англии, но и всех других торговых стран».

Основные особенности системы меркантилизма хорошо известны: торговый баланс как индекс экономического процветания, потому что сущность богатства — “драгоценности” или “звонкие монеты”, то есть золото и серебро; регулирование внешней торговли, направленное на постоянное превышение экспорта над импортом и, следовательно, постоянный приток золотых и серебряных денег; содействие внутренней промышленности за счет стимулирования импорта дешевого сырья и введения протекционистских пошлин на конкурирующие импортные промышленные товары; поддержка экспорта конечных товаров, потому что это максимизирует внутреннюю занятость; и, наконец, поддержка прироста населения, потому что это удерживает заработную плату и, следовательно, цены на низком уровне. Но Адам Смит увидел во всем этом наборе идей сторонников системы меркантилизма ошибку, которая состояла в отождествлении денег с капиталом. Подобно индивидууму, страна должна тратить меньше, чем ее доход, чтобы ее богатство увеличивалось. Однако, этот не потребленный излишек есть капитал, а не деньги, поэтому превышение дохода над потреблением, позволяющее накапливать капитал, не имеет ничего общего с благоприятным торговым балансом, способствующим притоку золота и серебра.

Другие авторы XVIII столетия, например Юм, а также классические экономисты, которые следовали за Смитом, использовали еще один аргумент против меркантилистов. Совершенно непроизвольные силы, как они утверждали, имеют тенденцию устанавливать “естественное распределение звонкой монеты” между торгующими странами мира и такие уровни внутренних цен в различных странах, чтобы привести экспорт в равенство с импортом. Любая дополнительная золотодобыча в одной стране поднимает уровень цен этой страны относительно других стран; происходящий из этого избыток импорта должен финансироваться оттоком золота; это порождает тот же самый процесс в получающей золото стране; и процесс продолжается, пока все торгующие страны не установят новое равновесие между экспортом и импортом, соответствующее более высокому предложению золота. Внешняя торговля и золото подобны жидкости в двух сообщающихся сосудах, которая постоянно ищет для себя равновесный уровень. Следовательно, политика, стремящаяся к благоприятному торговому балансу, просто обречена на провал.

Действительно ли книга Мана не только ошибочно отождествляет деньги с капиталом, но также и игнорирует механизм денежного потока, только что описанный выше? Несомненно да, хотя необходимо заметить, что сам Ман, кажется, неоднократно интуитивно ловит проблеск недостатков в своем собственном рассуждении. Представление о том, что торговый баланс, под которым он подразумевал и видимые, и невидимые составляющие текущего общего платежного баланса, является «правилом» или «критерием» национального богатства, введено на первых страницах книги. Аналогично, он переходит в типичной меркантилистской манере к осуждению потребления предметов роскоши из-за высокого содержания импорта среди предметов роскоши. Тем не менее, он делает оговорку, что Англия должна импортировать какую-то часть товаров, чтобы не ослаблять иностранную покупательную способность, необходимую для покупки английского экспорта. Он рекомендует транспортную торговлю в большей степени, чем экспорт конечных промышленных товаров, а последний в большей степени, чем экспорт промежуточных продуктов, поскольку транспортная торговля является наиболее трудоемкой из всех экспортных отраслей. Затем следуют некоторые грубые оценки эластичности спроса по цене на различные типы товаров английского экспорта на иностранных рынках, в соответствии с которыми он устанавливает принципы для введения экспортных пошлин. Будучи заинтересованным в защите торговых отношений Англии с Ост-Индией, при которых товары шли в Англию, будучи полностью оплаченными серебряной монетой — постоянный неблагоприятный торговый баланс — он проводит тщательное разделение между двусторонним торговым балансом одной страны с другой и многосторонним торговым балансом страны с остальной частью мира: двусторонний баланс может быть неблагоприятным, отражая трехсторонние торговые отношения, но это не имеет большого значения, пока имеется благоприятный многосторонний торговый баланс.

В его книге можно найти все элементы механизма денежного потока, но они не собраны в единую, связную цепь рассуждения. Он понимает, что приток золота поднимает цены, а высокие цены уменьшают экспорт, из чего следует вывод, что любой благоприятный торговый баланс будет существовать весьма недолго. Но он не смог прийти к этому выводу, возможно, не только потому, что это разрушило бы весь его центральный тезис, но и потому, что он формировал свое мнение на примере торговли с Ост-Индией, из которой золото и серебро никогда не возвращалось и, соответственно, никогда не поднимало цены в Англии.

После сказанного выше, не вызовет большого удивления тот факт, что Ман был видным членом Ост-Индской компании и что его первая работа по экономике, «Рассуждения о торговле Англии с Ост-Индией» (A Discourse of Trade from England Unto the East Indies, 1621) защищала Ост-Индскую компанию от определенных обвинений в том, что торговля с Ост-Индией стала причиной экономической депрессии 1620 года, так как истощила запасы серебра в Англии. Об образовании Мана ничего не известно, но вероятно, он учился у купцов, занимающихся средиземноморской торговлей, и сперва сделал большое состояние на торговле с Ост-Индией. Он был третьим звеном в лондонской торговой династии: его отец и дедушка служили чиновниками Королевского монетного двора, а его отчим был одним из первых директоров Ост-Индской компании. В конце жизни Ман купил землю и поселился на ней как знатный помещик. В своем поместье он и умер в возрасте 70 лет.

Литература:

R.W.K. Hinton, Mun, Thomas, International Encyclopedia of the Social Sciences, vol. 10, ed. D.L. Sills (Macmillan Free Press, 1968).

См. также:

Thomas Mun (The History of Economic Thought website)

Томас Ман. О богатстве Англии во внешней торговле (ВЕХИ, том 6)

Алексей Киреев. Томас Ман

Марк Блауг. Mun, Thomas

Charles P. Kindleberger. Introduction to England's Treasure by Forraign Trade, or The Ballance of Our Forraign Trade Is the Rule of Our Treasure by Thomas Mun

Аникин А.В. Томас Ман: обыкновенный меркантилист (из книги "Юность науки")

Томас Ман. Рассуждение о торговле Англии с Ост-Индией. Ответ на различные возражения, которые обычно делаются против нее